В память о Юрии Любимове - народном артисте России, великолепном режиссере, актере, педагоге, создателе и художественном руководителе Театра на Таганке, а, что самое главное, большом друге нашего издательства - мы публикуем его интервью журналу ITALIA от 2009 года. Помним, любим, скорбим.

- Ваш любимый город или место в Италии?
- Я большой любитель походить по музеям Флоренции. Люблю Милан, где много работал в театре «Ла Скала». Но самое любимое – это город-крепость Санто-Стефано
в Абруццо.

- Что вы обычно предвкушаете, собираясь в Италию?
- Ощущение красоты ландшафта, зданий. Еще я очень люблю жизнеспособность итальянцев, их общительность, дар получать удовольствие от жизни, которое они умеют
сочетать с работой. А как заразительна гордость, с какой они показывают свои дипломы, дающие им право отстраивать дома, разрушенные временем или стихией, подобно тому, как это случилось недавно в Л’Аквиле. Землетрясение, кстати, не пощадило и башню Медичи в нашем Санто-Стефано, от нее почти ничего не осталось.

- Вы всегда улыбаетесь, когда говорите об итальянцах…
- А это, видимо, в русской традиции, начиная с Александра Сергеевича Пушкина, которого чем больше изучают, тем увереннее приходят к выводу, что он знал итальянский язык. Он очень к месту употребляет итальянские выражения: видно, что читал великую итальянскую поэзию, хорошо знаком с живописью и скульптурой Италии. И Гоголь чувствовал себя лучше всего в Италии. Всегда стремился туда и произносил одно и то же: «Рим меня спасет! Я в таком плохом состоянии: я должен сесть в дорогу и ехать в Рим». И писал объявления в газетах: «Экипажа не имею. Ищу спутника. Платить будем поровну». Я сейчас размышляю, как сделать спектакль о Гоголе,и несколько раз ходил мимо того дома, в котором он останавливался в Риме.

- Кто ваш любимый итальянец всех времен?
- Микеланджело. И живописцы – Леонардо, Рафа-
эль. Их умение ощущать жизнь во всей ее полноте меня всегда вдохновляло.

- Ваше любимое итальянское блюдо?
- Конечно, к пасте меня приучили итальянцы. Раньше я макароны не любил – советские есть было невозможно: мы шутили, что ими надо окна на зиму замазывать. А когда в середине 70-х я стал работать в Италии, то ныне покойный композитор моей первой поставленной там оперы Луиджи Ноно и ныне здравствующий великий дирижер Клаудио Аббадо настаивали: «Ну, попробуй!» и угощали меня восхитительной пастой с артишоками, грибами и шафраном. Но самая моя любимая – это самая простая, народная: aglio, olio e peperoncino.